(начало см. в АБ №25)

Редакция АБ предложила авторам-специалистам ответить на несколько вопросов, касающихся будущего той области культуры, с которой они связаны профессионально. Нам было важно, не строя догадок, узнать их мнение из первых рук.

Из полученных ответов часть была отобрана для публикации. В этом номере мы продожаем знакомить читателей с мнениями профессионалов о будущем культуры.

В период подготовки журнала к печати мы провели среди читателей-неспециалистов обсуждение тех ответов, которые были выбраны для номера, и наиболее острые, может быть спорные фрагменты обсуждения также предлагаем вашему вниманию. Возможно, у кого-то возникнет желание высказать и свою точку зрения.

Редакция благодарит всех специалистов, откликнувшихся на приглашение уделить внимание будущему, а также всех неспециалистов, продемонстрировавших своё неравнодушие к вопросу, важному, что очевидно, для всех.

ИСКУССТВО: МАРК БЕЙР
ИСКУССТВО: ГРЕГ ДАРМС
ИСКУССТВО: МЕРЕДИТ СТРИКЕР
НАУКА: АЛЕКСАНДР МАРКОВИЧ

— ИСКУССТВО —

1. Каким Вам представляется будущее искусства, направления и пути его развития?

Возрастёт участие технологий. Это повысит степень сложности. Есть надежда, что сложность будет смягчена толчком в противоположном направлении: к большей простоте и ясности послания.

2. Какие, по Вашему мнению, ценности должны занять центральное место в искусстве?

Центральным является индивидуальное художественное выражение того, что находится в центре собственной жизни художника – искусство, которое исходит не от интеллекта, но из души – единичная личность, открывающая собственное понимание, может нести освобождение многим – быть оригинальной. Иметь, что сказать, и говорить это. Быть правдивой.

3. Что является или должно являться решающим критерием развития искусства?

Искусство – это не столько мысль, сколько интуиция: изучение – а затем выполнение новыми волнующими способами. Качает ли? Трясёт ли крышу? Бац ли это? Бум ли это? Пугает ли? Просветляет ли?

4. Как бы Вы сформулировали его основную цель, сверхзадачу? Ведущий принцип?

У художника есть племенной долг: излучать новости с неба и чувствовать биение, поднимающееся от ног; быть бесстрашным и аккуратным в выражении послания, которое он фильтрует через творческую призму.

5. В чём состоит предполагаемое (желаемое) Вами отличие искусства будущего от искусства настоящего времени?

Великое искусство есть сейчас – и есть великое искусство, которое грядёт. Прошлое, настоящее, будущее, ничего нового под солнцем – но каждое поколение должно выразить себя по-новому и увидеть мир свежим взглядом… Что всегда восторгает в будущем, это то, что в нём будет искусство, которое невозможно вообразить…

6. Какие аспекты и слои жизненного и интеллектуального опыта могли бы и должны стать опорными для развития искусства?

Всё должно включаться в искусство – ничто не незначительно, особенно тривиальное. Рассуждая прагматически, художник должен знать историю искусства и иметь глубокое понимание того, как он, в качестве труженика искусства, пришёл к настоящему моменту. Все художники являются частью развивающейся истории. Искусство это язык. Чем вы в нём свободней, тем лучше. Для многих искусство это также религия, путь к Возлюбленному. А если это всего лишь работа, в ней надо быть как можно лучше, из-за присутствия конкурентности и порочности…

7. Что бы Вы назвали насущным для этого процесса, а что избыточным (лишним)?

Страсть, чутьё, чувство красоты, революционный дух, остроумие, честность, поэтичность, креативность и рабочая этика – всё важно – мастерство не столь важно… слишком много мастерства может даже быть помехой…

8. В чём Вы видите главные помехи для его осуществления?

Искусство – продукт индивидуальных художников. Имеющие неукротимый дух не будут остановлены, какой бы ни была ситуация. Искусство это священное призвание – ничто не остановит истинного художника… кроме возрастания долгов, которое сказывается на жизни других – а часто даже тогда…

9. Предполагаете ли Вы связь нового – идеального – искусства с традицией?

Да… Но идеального искусства не существует – только искусство, идеальное для конкретного художника – идеальный способ выражения, который больше всего подходит для того, что мы желаем выразить: как мешковатый костюм и шляпа Чарли Чаплина – иногда этот идеальный подход был изобретён 2000 лет назад – а иногда мы должны прозревать годы будущего… Идеальное это вопрос необходимости… И помни: ничто не выходит из моды так быстро, как новое… И это правильно. Идеальное обычно идеально только в данный момент – как свежие цветы…

– Какой именно??

Любой. Мы всегда будем рисовать мелом на стенах пещеры.

– В какой форме?

В любой форме. Всё, что мы делаем, будет современным, если есть кольцо правдоподобия, неважно, насколько стара форма… Древние идеи это другое дело – разве что высвечивание контрастом нового.

10. Считаете ли Вы искусство отраслью сугубо профессиональной деятельности?

Да…

11. Находите ли Вы возможным или допустимым существование единой для всех концепции, школы?

Нет…

12. Считаете ли необходимым взаимодействие школ и направлений?

Да… Пикассо не мог бы красть, если бы не знал, что происходит по соседству…

13. Как могло бы выглядеть взаимодействие искусства с прочими областями культуры – наукой, философией, литературой?

Неразделимо – искусство никогда не должно быть отгорожено от других способов мышления или выражения. Комбинации бесконечны. Приветствуется любая ситуация, где индивидуумы с разными навыками объединяются для работы над общей проблемой…

14. Каков идеальный портрет культуры в Вашем представлении?

Идеальная культура существует только пост фактум…

15. Что бы Вы назвали в качестве центрального элемента культуры, её желаемого образа?

Культура является воплощением самого высокого в нас и зеркалом, содержащим наши худшие тенденции… Культура – собрание нашей мудрости и демонов, поэтичности и греховности…

16. Что вообще означает слово «культура» в Вашем индивидуальном понимании?

С моей точки зрения культура ничего не значит – меня больше интересует кутюр… Однако как художник, действующий внутри культуры и общества, я чувствую себя принуждаемым выражать наиболее личное и психологически чувствительное для аудитории вне меня – предполагаю, что мои трудные истины и прозрения не уникальны или особенны, а будут резонировать с другими – иными словами, я ищу, где бы «Я» встречалось с «Мы»… где РАДИО ДУХА ВРЕМЕНИ встречается с РАДИО МНОЙ.

 

– Марк Бейр, художник,

директор Музея Монтерея, Калифорния

перевод с английского

ВОПРОСЫ ИЗ ЗАЛА

(1, 2)

– Почему же, по данной трактовке, человеческий интеллект оказывается посторонним для искусства будущего? Почему допускается рост участия технологий, но не приветствуется воспитание интеллектуального начала? Выходит, что интеллект должен уступить своё место технологии – всё это для “простого” выражения души! А может, душу не стоит упрощать?

– Оригинальность и правдивость – далеко не всегда синонимы. Или у автора другое мнение?

(3)

– Стоит ли недооценивать роль мысли в достижении нетривиальности творчества? Уровень восклицаний и междометий уже присутствует в искусстве с достаточной буквальностью: стоит вспомнить поп арт Роя Лихтенштейна или Джеффа Кунса. Такое искусство способно сказать “бац” и “бум”, но вряд ли что-то большее. Парадоксально, но как раз банальное искусство часто принимается за “волнующее”, “пугающее”: обыденность и безвкусица гипнотизируют, попав в фокус. Мысль, настроенная на просветление, и впрямь может только мешать созданию и восприятию дурмана. Может быть, для достойного продолжения всё-таки найдётся применение интеллектуальной дисциплине?

(4)

– Не точнее ли сказать, что у художника есть долг перед небом, а его бесстрашие должно противостоять в том числе развращённости племени лже-художниками-пророками?

(5, 6)

– Интересно сравнить “каждое поколение должно выразить себя по-новому” (5) с заявлением, что “художник должен знать историю искусства” (6). Беспокоит вопрос о том, способно ли массово-абстрактное поколение в поиске собственного голоса выйти из представлений о прямолинейном прогрессе, ведущем именно к этому поколению и необходимости действовать согласно его видимым закономерностям, чтобы быть учтённым критиками и соратниками. Чем плох художник, оперирующий как индивидуум среди вневременных эталонов, распознаваемых без связи с историей (на это указывают (8) и (9))?

(6)

– Относительно присутствия “конкурентности и порочности” в искусстве всё очень верно. Настоящий художник в самом деле должен конкурировать с порочностью – или же выйти из конкуренции, отказаться от неё.

– Знание языка предполагает выбор по качественному признаку. Вопрос не в том, сколько знать, вопрос в том, во что это знание воплотить.

(9)

– Трудно понять, почему практически все отвечающие так противятся предположению идеала, отмахиваются от него. На деле каждый художник (да и вообще каждый человек) не может не стремиться к идеалу, не может его себе не представлять. Просто каждый делает это в пределах персональных границ: собственного воображения, личных данных, способностей, вкуса, образования (выучки).

– Может быть, такие крайности, как даны в примерах – от пещерных рисунков до костюма Чарли Чаплина – как раз обозначают ту дугу развития и упадка искусства, вершину которой надлежало бы найти заново.

(10)

– Какого рода профессионализм здесь подразумевается? Для “бац” и “бум” (3) он вряд ли необходим. А эмоций хватает практически у каждого.

(14)

– Неужели мы совсем разучились мечтать?

(13, 14, 15, 16)

– Автору не отказать в обаянии и гибкости оценок – качествах, необходимых для исполнения должности, которую он занимает, руководя учреждением культуры. Можно предположить, что музей, как неотъемлемую часть культуры, следует выстраивать наподобие “зеркала, содержащего наши худшие тенденции”. И кризис малодушия в искусстве становится просто рядовым музейным экспонатом…

— ИСКУССТВО —

(Данные ответы приведены с сокращениями.)

Редакторам «Апраксина блюза»:

Для своих ответов я выбрал раздел «Искусство», хотя прошёл академическое обучение зоологии, преподавал науку, хотя я писатель и, сверх всего, читатель языка (литературы) и считаю себя эпистемолого-феноменолого-эстетическим мыслителем, и пишу и читаю то, что может быть названо философским. Для меня это всё уживается под одним заголовком – «Искусство».

Полагаю, большинство профессионалов относит себя к специалистам. Определённая область исследования – неотъемлемая часть идеи профессионализма. Это, несомненно, полезно в таких широких областях деятельности, как «точные науки», или «медицина», или «эндокринология». Внутри установленных отделов и иерархий специальности внутри специальностей всё более сужаются и уточняются.

Лучше считайте меня универсалом. «Искусство» к этому располагает.

Спасибо за включение меня в дискуссию.

Грег Дармс,

Астория, Орегон

0.

Видения будущих совершенств могут вести к манифестам. Я восхищаюсь оформлением и многим из программного содержания манифестов футуристов, дадаистов, сюрреалистов… Существует и множество потенциальных манифестов в моих собственных мыслях. К этим я не отношусь как к идеальным истинам и не собираюсь предлагать всеохватные теории или системы. Я мог бы, впрочем. отнестись с одобрением к тому, что назову бессистемной системой (мысли, искусства, литературы) – такой, как у немецких романтиков, как в Витгенштейновых наборах коллекций фрагментов, каждой в своём роде само-завершённой и одновременно взаимосвязанной с общим без какой-либо основательной причины.

Романтика? Почему бы и нет?

Фрагменты авторского оригинала Грега Дармса

1. Каким Вам представляется будущее искусства, направления и пути его развития?

Некоторые центральные ценности в искусстве (смыкаются с пунктом 3 – «критерии»):

весомость-серьёзность-искренность и лёгкость-остроумие;

осознанность влияний, предков, истории,

продуманность намерений,

осознание и позитивное выражение «внутренней точки зрения» (Д.Г. Россетти).

Приятие возможности, изменяемости, открытость вопросам,

преданность своим отношениям с миром, делающимся новым,

деланию мира новым;

щедрость-готовность делиться-общительность;

содействие процессу поэтического изобретательства

по части писатель-художник и читатель-зритель;

прислушивание к предмету, к объекту, презентируемому аудитории;

свобода выражения.

2. Какие, по Вашему мнению, ценности должны занять центральное место в искусстве?

Решающие кардинальные критерии мысли и деятельности в искусствах:

внимательность («внимание – ключ» – Светлана Алперс).

уважение к земле и всем пребывающим на ней существам;

рисование с натуры – вклад и ответственность перспективы и точки зрения.

консервация, использование и расширение языков;

собственное происхождение, собственный голос.

«Знать, как «видеть», до взгляда, знать, как слышать, до постижения; держать место ожидания открытым.

То, что открыто, это время: не поглощать вещь, другого, но дать вещи показать себя. Позволить ей произвести свои двадцать четыре лица.

Писательство: прикосновение к тайне, деликатное, кончиками слов, стараясь не раздавить, не солгать.» (Элен Сиксу)

3. Что является или должно являться решающим критерием развития искусства?

История, традиции: происхождение племени, его голоса;

изумлённость;

вопрошание индивидуальной и коллективной идентичности –

черпать из связанного, соединённого опыта –

приверженность процессу;

замедление, останавливание (достаточность времени).

4. Как бы Вы сформулировали его основную цель, сверхзадачу? Ведущий принцип?

В терминологии этих вопросов мне видится добытийная оценка некоторых идеальных telos (Конец, цель (греч.).), нечто, сокращающее возможности подхода, неявная иерархия целей над средствами.

Одна из моих основных ценностей и убеждений в жизни – процесс превыше продукта, а недосказанность превыше «последнего слова». Так, имея в виду первый и последний принципы, если вообще какие-то –

любовь этого мира, людей и всех живых существ.

5. В чём состоит предполагаемое (желаемое) Вами отличие искусства будущего от искусства настоящего времени?

В том, чтобы художники и философы будущего оглянулись назад и приняли нас, художников и мыслителей этого настоящего, и наши процессы, не только как прошлое, но также как настоящее, не только мёртвое и ушедшее, но также возвращённое – в самом слове в выросшем сознании и почитании непостижимой (пока что) концепции и факта глубокого времени – глубокого прошлого, глубокого будущего – лишь частично человеческого и всё же вселенски всеохватного.

6. Какие аспекты и слои жизненного и интеллектуального опыта могли бы и должны стать опорными для развития искусства?

Все.

7. Что бы Вы назвали насущным для этого процесса, а что избыточным (лишним)?

Некоторые способы размышления об искусстве не существенны.., но и не неуместны (уж коль они существуют):

искусство как собственность;

искусство как власть;

искусство как доказательство;

искусство как красота, примитив, дикость, святость, дегенеративность, хорошо, плохо, недостаток, совершенство, эксклюзив.

9. Предполагаете ли Вы связь нового – идеального – искусства с традицией?

Искусство – функция традиции, многих традиций, истории, времени.

Это не ново – или идеально.

Более глубокое понимание и почтение к такому отношению могут только углубить индивидуальные и социальные усилия искусства:

чтение, слушание, признавание всех предшественников и влияний – своих и своей культуры.

10. Считаете ли Вы искусство отраслью сугубо профессиональной деятельности?

Причастность к искусству всегда была для меня призванием, сущностным компонентом духовной жизни, чувством и переживаемой реальностью впечатляющего и выразительного взаимодействия с миром. Эпизодические продажи книг и художественных работ бывают направлены на развитие сообщества и поддержку в затратах на материалы.

Но ничего дурного не было бы в причастности к искусству как профессиональному призванию.

11. Находите ли Вы возможным или допустимым существование единой для всех концепции, школы?

Сомневаюсь, что новая-идеальная-единая концепция или школа искусств возможна, и, конечно, не нахожу это желательным, если только такая концепция (трудно было бы назвать это школой) не представляет включающей и принимающей альтернативность и разноплановость (больше, чем толерантность: взаимозависимость), диалог и мистичность (странность, невероятность, незнаемость).

15. Что бы Вы назвали в качестве центрального элемента культуры, её желаемого образа?

Не могу вообразить «идеальную культуру», поскольку убеждён, что человеческая культура, и вне-человеческая жизнь, и вся природа (незнаемое-невиденное, как и чувственно воспринимаемое) изменяется, течёт, возникает и исчезает. Не существует идеального состояния, ультимативной цели, центрального элемента, совершенной модели. Когда называются такие слова, как «путь развития», у меня возникает чувство, что предполагается, что культура – искусство – сводится, или её хотят свести, к какой-то идеализированной форме, совершенству какого-то рода. Это бессмыслица – для меня, моего понимания мира, в котором процесс, отношения между умами и между вещами более реальны и важны, чем любая продукция или конечная цель.

Переформулированный вопрос, к которому я мог бы подойти более плодотворно, мог бы звучать так: «Что бы Вы могли делать сейчас, что способствовало бы Вашей приверженности проживанию своих ценностей (искусства)?».

Это моё ежедневное приближение к внимательности и ответственности, признаки которых я перечислил в п.3. Посредством именно такого рода мышления и действия прошлое и будущее соединяются через настоящее.

16. Что вообще означает слово «культура» в Вашем индивидуальном понимании?

Культура – индивидуальный и коллективный ответ на физическую, природно-стихийную, земную, атмосферную, облачную, душевную, соматическую, метаболическую, психологическую, эмоциональную, воспринятую и невоспринятую среду.

 

— Грег Дармс

перевод с английского

ВОПРОСЫ ИЗ ЗАЛА

(0)

– Когда в искусстве преобладает (т.е. больше, чем в рамках эксперимента) фрагментарность без основательной причины для взаимосвязанности, не останавливает ли это творческую мысль? Как это отражается на целостности личности?

(1)

– Интересные списки. Но размытые и общие – ничего не говорящие списки абстракций. Каким же боком надо их повернуть, чтобы получить ответ на вопрос?

(2)

– Жаль, что “кардинальные критерии мысли и деятельности” остаются нераскрытыми, они оставляют чувство недоумения, их можно понимать как угодно. Видно, что автор “старается не раздавить”, но от этого не решается и выразить свою мысль ясно.

(3,4)

– Если процесс превыше продукта, результата, то каким образом могут оцениваться традиции? Показать, на что человек действительно способен – исключительная привилегия итога целенаправленных усилий. Без них не было бы ничего, что мы любим и ценим в искусстве: ни дворцов, ни опер, ни великих картин.

– Возможно ли какое-либо развитие без трансформирующей завершённости, открывающей выход в ранее недоступное?

– Кто-то заметил, что любить людей всегда легче, чем любить конкретного человека. Не провозглашает ли автор обезличенную любовь без любви?

(5)

– Если “художники и мыслители настоящего” желают снять с себя ответственность за результат своих “процессов”, то для чего им быть “возвращёнными” в будущем?

– Слова о “лишь частично человеческом” глубоком времени вызывают шокирующее действие. Не человек ли сам, его вглядывание в себя – питающий источник искусства?

(15)

– В том-то и дело, что человеческая культура (оставляя в стороне “внечеловеческую жизнь” – предмет особого попечения автора) “изменяется, течёт” как раз от идеала к идеалу, от одного понимания к новому.

– Тот, кто не признаёт идеального, тем не менее стоит на плечах веривших в идеал, чьи резервы, доверенные ему, он как бы не пополняет.

(16)

– Местоположение “душевной” среды в одном ряду с “метаболической” кажется признаком не только достаточно кощунственным, но и грустным. Понятие “культура” здесь представляет природно ограниченный псевдо-научный расчёт, перед которым каждый исследуемый объект заслуживает лишь скромной типовой отметки в каталоге личного архива.

— ИСКУССТВО —

То, о чём не задумываешься, является формой преданности.

ЭССЕ О БУДУЩЕМ

или Невозможность предсказаний

«Прошлое ещё не произошло»

— Мандельштам

Мне неизвестно даже будущее моей текущей художественной работы, не говоря уж о будущем искусства в коллективном или собирательном смысле. Вообразите себе пыпытки предсказать пути облаков или точную форму зазубрин металлической стружки, когда тянешь резец по цинковой пластине, на которой получается поглощающий краску красивый незапрограммированный зубчатый след – как акватинта, передающая оттенки серого – изобретение Гойи для выражения неразборчивого варварства его эпохи, чтобы показать присутствие вуали между художником и его испорченными раскормленными покровителями, напомнившими мне о недавно увиденном номере на дорогой красной машине – «Ж-А-Д-Н-О-С-Т-Ь». Эта же незапрограммированность заставляет также вспомнить, как, едучи домой из института гравюры, в котором недолгое время руководила кислотными банями, я заметила, как капля кислоты проедает дыру в моих джинсах. То, о чём не задумываешься, есть форма преданности.

Мы как-то нащупываем себе путь в неизвестное с помощью чувствительных частиц и новых сочетаний слов. Становимся грамотными, овладевая ошибками, составляя перечень собственных ошибок, таким образом признавая их все. Будущее искусства достаточно ёмко для того, чтобы включать в себя «признание старых невключённых порядков» (Роберт Дункан) – по контрасту фразе «в основном у нас получилось где-то правильно» (вице-президент США о войне в Ираке). Джон Кейдж говорил о сочинении своих месостиков и о самом творческом процессе, как о некотором непредсказуемом чувственном исследовании местности, пока ещё отсутствующей на картах: «Как будто я в лесу охочусь на идеи». Мы также могли бы назвать этот процесс будущего искусства чем-то вроде рая, где ничто не сброшено со счетов, не отчуждено, ничто не обусловлено будущим. Само будущее целиком здесь, у постоянно разворачивающегося нексуса, где нежеланное встречено с открытой внимательностью, которая сама по себе являет форму любви.

Как же нам действовать? Кейдж советует «уменьшить активность эго, которое ущемляет остальное творение». Примем его совет! И прижмём мокрые пакеты чая к бумаге, проедем по ней на машине и предоставим вещим стихиям в глуши у горы Пико Бланко! И будем рисовать в темноте, закрыв глаза, мелкими кривыми обрезками меди, входя в будущее вместе, в этот самый момент.

Роберт Дункан: «Чтобы построить такой симпозиум целого, такую совокупность, все старые невключённые порядки должны быть в него включены. Женское, люмпен-пролетарское, чужеродное; животное и овощное, бессознательное и неизвестное; преступное и провальное – всё, что было отвергнутым и бездомным в наших представлениях о персоне Человека – должно вернуться для признанности в творение того, что мы есть».

 

— Мередит Стрикер

перевод с английского

ВОПРОСЫ ИЗ ЗАЛА

Обосновывая своё отношение к теме прогнозирования будущего, автор “Эссе о будущем” Мередит Стрикер даёт замечательно показательный портрет своих личных ценностей и собственной практики наряду с примерами творческой мысли кумиров прошлого. Да и сама форма сочинения “Невозможность предсказаний” ясно отражает провозглашённые автором взгляды. Нравится ли этот портрет? Что в нём ценно, а что может вызвать сомнения?

Ценным можно назвать внимание к вкусу отдельных слов, к разнородной материи, открытость спонтанным движениям воображения и возможностям их моментального воплощения. Не правда ли, что в эти годы сильнейшего притяжения к слиянию всего сущего во всеобщую цифровую палитру, в эпоху чрезмерной склонности к застраиванию пространств цивилизации цитаделями проектирования виртуальной экономики тем более важным становится опыт непосредственного обращения с вещественным как с источником средств для дальнейшего человеческого творчества? Не похвально ли предоставить бумагу вещим стихиям и мокрым пакетам чая?

И всё же, не подводит ли автор чуть ли не каждой своей фразой к ощущению крайней разрушительности, несмотря на старательные указания на действие в общих (своих и коллективных) интересах, несмотря на стремление произвести впечатление обострённой, приятно пьянящей чувствительности?

Главным образом, центральное понятие “непредсказуемости”, которое якобы заставляет автора отказаться как от прогнозов будущего искусства, так и от настройки на любую осмысленность художественного вектора, само по себе отнюдь не однозначно, поэтому приведённые автором примеры непредсказуемости не убеждают. Верно ли, что ни пути облаков, ни форма стружки, появляющейся из-под резца, не подлежат прогнозированию? А разве (оставляя в стороне научное прогнозирование подобных процессов и явлений) внимание к своему и унаследованному эмпирическому опыту не предоставляет возможности представить себе хотя бы общую динамику вероятностей, чтобы при желании принять её к сведению? Стало быть, дело не в непредсказуемости, а в преднамеренном неведении, наивности и забывчивости, в уповании на то, что участник и наблюдатель тоже будут готовы разделить именно эти ориентиры, если таковые представляются более удобными.

Не в том ли суть ухода от вопроса, что отрицание пусть самого элементарного предвидения как составляющей жизни равняется отрицанию роли мастерства, то есть качественных перемен воли в результате разумного, сосредоточенного становления? Не путает ли автор разумность с неполнотой понимания? Речь не идёт об абсолютном понимании, когда мы говорим о человеке, но есть то доступное нам понимание, которое постоянно дополняется: как на протяжении жизни, так и в процессе выполнения любой работы, в том числе художественной. Когда М.Стрикер говорит о необходимости признания всех ошибок и приводит совет “уменьшить деятельность эго”, не создаётся ли этим картина не столько свободы творческого роста, сколько диктатуры прихотей, ошибочности и относительности, защищённой лицемерным благодушием по отношению к тем, кто всё-таки не отказывается от желания вырастать выше уровня детских игр в песочнице с их “кислотными банями”, “рисованием в темноте” и пр.?

Иная простота, как говорится, хуже воровства. Намекая на осуждение жадности материальной, не культивирует ли автор интеллектуальную жадность, расхищая и расходуя культурное достояние на свой вкус и лад? Можно восхищаться отдельными приёмами в творчестве большого художника, такого, как Гойя, но стоит ли путать изолированно взятую частность с величием художественного целого? И уж подавно, стоит ли то, в чём только одна частность и присутствует, вообще считать искусством? Почему же всё-таки кому-то такое кажется убедительным?

С определённой точки зрения, если не задумываться особо ни о происходящем, ни о последствиях, заманчиво, возможно, было бы представить, что посредством маленьких ритуальных действий можно автоматом проникнуть в мир художественной – а попутно и социальной – значимости. В этом, конечно же, есть своя заявка на революционность и демократизацию искусства, но не выглядят ли подобные ритуалы скорей завуалированным расчётом с душком чёрной магии? Вместо служения искусству, служения жизни средствами искусства – рвение к власти над ней путём оперирования изъятыми из жизни ингредиентами, что иначе называется созданием идолов и преклонением перед ними…

Как минимум в глубокой античности было отмечено, что даже самые грубые идолы и прочие магические объекты способны пленять. Привлекает сама простота средств избавления от недугов и решения проблем. Практика маленьких хитростей – отнюдь не синоним “открытой внимательности, которая сама по себе является формой любви”. За высокопарными словами пропагандируется произвол, случайные выбросы мало во что вникающих эмоций, боящихся риска и дисциплины настоящей преданной любви, непритворного сближения. Нам предлагается мировоззрение, претендующее на покрытие всех точек модного туристического маршрута, с обязательным сувениром с каждой – немедленной наградой, способной служить свидетельством побед вполне героического масштаба.

Понятно, что с точки зрения созидателя настоящее искусство – это “сокровища, собираемые на небесах”. Правда, сокровища искусства, как известно, способны проживать на земле как почтенно, так и безвестно, порой улучшая материальное положение своего создателя хотя бы в определённые периоды его жизни. Важнее, однако, то, что каждое значительное произведение – примета победы над маленьким человеком (в себе и окружающих) с его представлениями о выгоде и пользе. Борьба с ним бывает одинокой и сладкой, мучительной и восхитительной – но главное, что она совершенно необходима для духовного содержания искусства, идущего глубже, выше, действующего сильней, чем бытовое чародейство, которое в итоге вызывает лишь досаду, отвращение и обиду за легкомысленную порчу материалов и мыслительных способностей.

В будущем без будущего, представленном М.Стрикер, прекрасная материя, которая могла бы служить для человека камертоном, выводя его из тупиков чрезмерно абстрагировавшегося мышления, становится, наоборот, сырьём для затыкания ушей – так мог бы делать ребёнок: на всякий случай, для заглушения родительского голоса, напоминающего о предсказуемой необходимости взрослеть.

 

— Гарри Гумов, штат Делавэр, США

— НАУКА —

1. Каким Вам представляется будущее науки, направления и пути её развития?

В наше время, как никогда раньше, будущее науки определяет будущее планеты. Оно теперь рождается не столько в кабинетах политиков, сколько в лабораториях учёных.

Прогресс фундаментальных теоретических исследований в области математики, физики, биологии, космологии практически непредсказуем. Качественные прорывы в теоретической науке, в раскрытии сокровенных тайн материи чаще всего неожиданны. Можно, однако, с достаточной точностью прогнозировать развитие авангардных отраслей прикладной науки. Новшества в этой области могут показаться невероятными, они будто заимствованы из научно-фантастических романов. И всё же предсказания их появления в нашей обыденной жизни достаточно достоверны, поскольку они основаны на экстраполяции реального состояния современной науки. История науки говорит о том, что реальные её достижения нередко превосходили прогнозы футурологов и мечты писателей-фантастов.

Совершенно очевидно, что уже в нашем веке наука будет оказывать доминирующее влияние на развитие промышленности и сельского хозяйства, на экономику в целом. Наиболее значимые качественные изменения и даже ликвидация и возникновение целых хозяйственных отраслей происходят вследствие достижений науки. По мере удовлетворения насущных жизненных потребностей человека в еде, одежде, жилище будут создаваться новые, часто непредсказуемые информационно-технологические потребности, которые будут формироваться рынком исключительно на основе достижений науки. Кроме того, всё большую роль в развитии производства будут играть требования, предъявляемые самой бурно развивающейся наукой.

Важная особенность будущей науки может заключаться во всё возрастающем влиянии научных методов и научной этики на институциональную структуру общества и, тем самым, на всю общественную жизнь. В наше время политические, хозяйственные, юридические, информационные и научные институты действуют, как правило, независимо друг от друга. В будущем интегрирующее влияние науки и научной методологии на все общественные институты, несомненно, усилится, поскольку вся жизнь общества будет во многом зависеть от внедрения в практику достижений науки. Научные экспертные советы, составленные из авторитетных учёных с безупречной репутацией, смогут, вероятно, принимать непосредственное участие в управлении внутренней жизнью государств и в оптимизации международных отношений.

Ожидается, что в ближайшем будущем компьютеры смогут выполнять большинство рутинных операций управления, отчасти заменив собою чиновников. Компьютерные системы будут контролировать проведение выборов и даже выполнять функции судов первой инстанции. Особое значение получат средства автоматического контроля за состоянием различных аспектов жизни общества и окружающей среды.

Всё это, в числе других факторов, должно привести к существенным изменениям мирового порядка. Усиливающееся технологическое, информационно-познавательное, социальное и психологическое влияние достижений науки на жизнь общества будет способствовать переходу человечества в качественно новое состояние – следует ожидать, что в течение ближайших 50-100 лет утвердится всепланетная этика, основанная на приоритете общечеловеческих ценностей. В конечном счёте это приведёт и к новому пониманию смысла существования человека.

Эти изменения возможны при условии, что достижения науки и особенно работы в области военных технологий, создания искусственного интеллекта и воздействия на окружающую среду будут жёстко и узаконенно контролироваться – в первую очередь, самим научным сообществом и, во-вторую, – мировой общественностью. Если эволюцией живых существ незаметно управляет природа, если экономика управляется «невидимой рукой рынка», то управление технологической революцией и эволюцией искусственной «небелковой» жизни должно осуществляться консолидированным человечеством, эту функцию не способна выполнить никакая группа людей, никакое отдельное государство.

2. Какие, по Вашему мнению, ценности должны занять центральное место в науке?

Основными научными ценностями всегда были и будут: открытость научных исследований, свобода критики выдвигаемых гипотез; жёсткие требования к максимальной достоверности полученных результатов и возможность их воспроизведения научным сообществом. Можно надеяться, что постепенно часть этих принципов (или научная этика в целом) будет внедряться и в повседневную жизнь общества.

3. Что является или должно являться решающим критерием развития научной мысли?

Критерием эффективности научной мысли является, как известно, степень её приближения к истине, которая часто становится тем неуловимее, чем больше мы узнаём о предмете исследования. Объект познания, который поначалу кажется нам ясным и наглядно простым, становится, при углублённом исследовании, всё более загадочным и сложным (строение микромира, например). Наука, как и живая природа, развивается от простого (кажущегося простым) к сложному.

Чем сложнее и недоступнее для неспециалистов становится наука, тем больше соблазн её «упростить», сделать «доступной». Безусловно была, в своё время, полезна алхимия, определённая польза была и от астрологии: обе эти «преднауки» способствовали развитию подлинно научных знаний. Однако сейчас они представляют собой антинауку, дезориентируют множество людей и приносят тем самым несомненный вред. Наука дезавуирует старые мифы, но квазинаука создаёт, с опережающей скоростью, новые, и в результате коллективное сознание человечества до сих пор не может очиститься, оно по-прежнему отравлено миазмами псевдонаучных «знаний».

Иногда можно говорить о недобросовестности самих учёных или о недостаточной их компетенции. Малозаметные поначалу манипуляции с научными данными или выводами наносят вред не только репутации самих учёных, гораздо более прискорбно, что это подрывает доверие к ним общества. Вообще сознательная фальсификация научных материалов, плагиат (в частности, в диссертационных работах) наносят колоссальный вред престижу учёных и тем самым тормозят развитие научной мысли в целом.

4. Как бы Вы сформулировали её основную цель, сверхзадачу? Ведущий принцип?

Если бы конечная цель развития науки существовала, то предельно кратко её можно было бы сформулировать так: «основная цель науки – это познание мира, всемерное развитие разума, как естественного, так и искусственного». (В этом же может заключаться и «цель» существования человечества.)

На вопрос о том, что движет науку к этой цели, можно ответить: любопытство, беспредельная, неукротимая и необъяснимая жажда новых знаний.

5. В чём состоит предполагаемое (желаемое) Вами отличие науки будущего от науки настоящего времени?

Можно предположить, что наука будущего будет отличаться от науки настоящего в гораздо большей степени, чем последняя отличается от науки прошлого. В будущем наука будет всё больше интересоваться «подробностями» строения и эволюции материи, всё более устремляясь, с одной стороны, в глубины микромира, с другой, – в просторы космоса.

В будущем к научной работе могут привлекаться огромные трудовые резервы, высвобождаемые благодаря ликвидации армий и автоматизации большинства отраслей хозяйства и торговли, а также благодаря реконструкции систем образования (за счёт внедрения интерактивных образовательных программ) и здравоохранения (за счёт появления роботов-операторов и создания автоматизированных программ диагностики и анализа рутинной информации).

Во времена Аристотеля, Авиценны, Леонардо да Винчи наука была единой и интегрированной с философией и, отчасти, как теология, – с религией. Позднее произошло обособление научных отраслей, и в настоящее время они предельно дифференцированы как по изучаемым объектам, так и по методам исследования. Важной особенностью науки будущего может стать возвращение на новой основе к интегральной науке или, по крайней мере, произойдёт слияние отдельных её отраслей. Можно, в частности, предположить образование единой «науки о живом» (на базе генетики, биологии, химии, медицины, психологии, этологии и социологии). Особую роль в интеграции научных отраслей должны сыграть математика и философия. Огромное значение приобретёт философское осмысление будущей коренной перестройки ноосферы – резких качественных изменений жизни и среды обитания человека.

13. Как могло бы выглядеть взаимодействие науки с прочими областями культуры – искусством, литературой, философией?

Движение науки, безусловно, как-то связано с развитием смежных с нею методов познания – религии (эзотерического знания) и искусства. Однако связи эти очень тонкие и человечеством пока недостаточно осознанные. Поэтому практически невозможно представить себе, в чём конкретно может выражаться будущее взаимодействие науки с другими областями культуры.

Можно с какой-то степенью достоверности предвидеть будущее науки (отталкиваясь от её современного состояния), с гораздо меньшей уверенностью можно прогнозировать эволюцию религий (вероятно, в сторону их синтеза на этически-гуманной основе), но совершенно невозможно предсказать развитие искусства. Говоря, в частности, об историческом развитии изобразительного искусства, испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет заметил: «Сначала изображались предметы, потом – ощущения и, наконец, идеи», – приняв это к сведению, мы можем с недоумением вопрошать: а что же дальше?

14. Каков идеальный портрет культуры в Вашем представлении?

Перефразируя известное сталинское высказывание о культурах, «социалистических по содержанию и национальных по форме», можно было бы сказать, что в идеале культура должна быть гуманистической по содержанию, национальной по форме и общепланетной по сфере её распространения.

15. Что бы Вы назвали в качестве центрального элемента культуры, её желаемого образа?

Центральный элемент, квинтэссенция культуры – это «культ культуры», то есть безграничное уважение культуры, бережное отношение к жизни и разуму во всех их прошлых, настоящих и будущих формах.

 

– Александр Маркович

Приложение

Прогноз развития прикладных наук

Отрасли науки	Ближайшее будущее	Краткосрочный прогноз (середина XXI века)	Долгосрочный прогноз(конец XXI – начало XXII века)
Генетика и евгени-ка	Создание баз генетических данных и их анализ. Генное конструирование. Изучение и воссоздание генома редких и исчезнувших видов растений и животных.	Использование искусственных генов для выращивания органов и тканей вне организма. Конструирование организмов с заданными свойствами. Разработка способов улучшения генома конкретных индивидов.	Создание геномов искусственных организмов на основе существующих. Интегральная передача наследственных признаков различных форм естественной и искусственной жизни (индивидуумов, социальных групп и искусственного интеллекта).
Биология	Определение пространственной структуры белков. Создание базы данных о строении и функциях белков человека. Компьютерная цитология. Теория оптимизации организмов. Новая концепция питания.	Улучшение природных белковых молекул. Выращивание зародышей вне организма. Создание микроорганизмов и бактерий, поглощающих углекислый газ из атмосферы для борьбы с парниковым эффектом. Применение специальных аминокислот для создания простейших искусственных организмов.	Работы по созданию саморегулирующихся искусственных живых систем. Моделирование эволюции органической жизни на Земле. Создание модели совершенного организма. Использование планет и астероидов в качестве полигона для экспериментов с небелковыми искусственными формами жизни.
Сельское хозяйство и пище-вая ин-дустрия	Компьютерная селекция. Оптимизация растений и животных с применением искусственных генов. Конструирование новых продуктов питания. Индивидуальная оптимизация диеты. Точечное земледелие и вертикальные сельскохозяйственные фермы.	Развитие нутригеномики и нутригенетики – наук о генетических способах индивидуальной оптимизации питания. Искусственный фотосинтез и создание новых сельхозкультур. Улучшение видов растений и пород животных. Применение сельскохозяйственных роботов.	Внедрение экологически чистых и безвредных продуктов – «химической еды» и «мяса из пробирки». Объединение сельского хозяйства и пищевой индустрии в единую отрасль. Производство пищевых продуктов на океанических продовольственных фабриках.
Нейро-биология	Объяснение процессов запоминания и мышления. Новые способы ввода в мозг информации и простых программ действия. Компьютерная модель нейрона. Изучение мозга молекулярными роботами. Очки дополнительной реальности (умные очки). Оперативный контроль мозговой деятельности.	Понимание механизма действия мозга. Первые модели человеческого мозга. Ввод в мозг образной информации, возможность подключения к нему внешних электронных устройств. Расширение возможностей мозга техническими средствами – усилители мозга, прямое подключение мозга к Интернету, увеличение диапазона зрения, слуха, обоняния. Передача эмоций из одного мозга в другой.	Конструирование новых эмоций и способностей человека. Разработка мозгового вещества с улучшенными свойствами. Биокомпьютеры на основе искусственных мозговых тканей. Создание новых типов мозговых тканей, способных фиксировать человеческий интеллект. Выращивание человеческого мозга вне организма.
Медици-на и фармако-логия	Развитие методов лечения наследственных и онкологических заболеваний. Контроль функций стареющего организма для замедления старения. Компьютерная модель метаболизма. Разработка лекарств точечного действия, универсальных прививок и методов тканевой инженерии. Создание и применение глазных протезов. Использование стволовых клеток для выращивания «запчастей» организма. Разработка принципиально новых методов диагностики.	Превентивное лечение рака и генетических расстройств. Создание технологии омоложения человеческого организма и лекарств от старения. Развитие репродуктивной медицины – восстановление функций или структур тканей и органов. Выращивание органов внутри организма. Искусственное выращивание и вынашивание зародышей. Импланты и протезы, искусственные мышцы. Трансплантация мозга, пересадка головы и поддержание жизни изолированного мозга. Создание интерактивной модели человеческого организма. Биопринтинг – «печатание» органов с помощью 3D-принтера.	Создание комплексной системы защиты организма на основе молекулярных роботов и средств иммуннизации. Достижение предела видовой длительности жизни человека. Вживление чипов в различные участки мозга. Регенерация нервных клеток для управления парализованными мышцами. Развитие сеттлеретики – технологии копирования личности для «перенесения» её в молодой биоклон или в бессмертный «нейрокомпьютерный мозг». Создание предпосылок для неограниченно долгой жизни. Начало работ по созданию технологий волевого управленения человеческим организмом.
Психо-логия	Создание картотеки психологических и эмоциональных состояний человека. Отображение эмоций и индивидуальных особенностей личности в электронной форме. Способы коррекции психологических состояний человека.	Развитие меметики – науки о записи и передаче «мемов», единиц кодированной мозговой культурной информации. Развитие нанопсихологии: создание возможности влияния на психические процессы с помощью наночастиц, вводимых внутрь организма.	Создание электронной копии человеческой личности. Расширение эмоционально-психологической сферы человека за счёт внедрения элементов человеческой личности в природные и искусственные объекты. Разработка проблем существования личности в виртуальных мирах.
Химия и материа-ловеде-ние	Создание теория конструирования молекул. Получение сверхчистых веществ методами молекулярной сборки. Разработка метаматериалов  с уникальными свойствами (углеродные нанотрубки, графены, фулероны, аэрогели, нанокристаллы). Создание саморазрушающихся материалов и безотходных технологий.	Создание сверхплотных материалов. Практическое использование эффектов сверхтекучести и сверхпроводимости. Создание банка данных химических реакций. Превращение одних химических элементов в другие путём трансмутации атомов. Получение сложных органических соединений. Создание «интеллектуальных» материалов с элементами обмена веществ. Объединение химии и биологии.	Программирование материи –создание материалов с заданными свойствами. Развитие химии небелковой жизни. Организация автономных миниатюрных переналаживаемых химических производств в мировом океане. Строительство перерабатывающих заводов на Луне и астероидах.
Добыча полезных ископае-мых	Извлечение полезных компонентов из морской воды.	Биологическое извлечение химических соединений. Замена многих видов ископаемого сырья биогенными материалами.	Обеспечение промышленности ресурсами, извлечёнными из океана. Транспортировка астероидов, содержащих редкие элементы.
Электро-ника и компью-терная техника	Использование нанотрубок для новейших технологий. Молекулярная сборка объёмных миросхем. Микросхемы на основе биомолекул. Миниатюризация и увеличение мощности персональных компьютеров.	Высокий уровень развития нанотехнологий, использование их во многих отраслях промышленности. Создание оптической и голографической памяти. Оптический (фотонный) и квантовый компьютеры. Суперкомпьютеры мощностью в 1 млн. Терафлоп.	Компьютерная визуализация в быту. Стереодисплеи и безэкранные дисплеи. Трёхмерное телевидение, лазерные телевизоры с очень широкой цветовой гаммой. Компьютеры в 1 млрд Терафлоп. Хранение и передача культурных кодов и идейных «мемов» с помощью компьютерных чипсов.
Информа-ционные техноло-гии и ис-кусствен-ный ин-теллект	Системы компьютерной визуализации для мониторинга технологических и деловых процессов. Нательная электроника – навигация, переводчики, распознавание речи и бесконтактное управление оборудованием, биометрия и распознование лиц в реальном времени. Игры с дополненной реальностью. Создание искусственного интеллекта с ограниченным информационным пространством.	Машинное распознавание образов. Расширенное машинное познание. Разработка способов хранения наследственной информации для небелковых форм жизни. Резкое увеличение мощности искусственного интеллекта и выход его в глобальную компьютерную сеть. Использование языка образного общения в отношениях между людьми и искусственным интеллектом. Выход электронных копий реальных личностей в глобальную компьютерную сеть. Реализация телепатии на основе искусственного интеллекта.	Создание иллюзорных пространств и способов погружения в виртуальную реальность. Новые формы досуга. Произведения искусства, основанные на переживании эмоций художественных персонажей. Совершенные технологии копирования личности человека. Способы совмещения человеческого интеллекта и искусственных телесных оболочек. Создание универсальной системы передачи жизненного опыта по наследству. Разработка философских аспектов создания эталонной искусственной личности. Симбиоз различных форм интеллекта.
Робото-техника и промыш-ленные техноло-гии.	Начало внедрения робототехники в быт. Роботы как домашние работники, секретари, помощники поиска товара в магазинах. Роботы-воспитатели и молекулярные врачи. Подключение роботов к Интернету и использование их для научных исследований. Промышленные технологии, основанные на применении 3D-принтеров (быстрое создание продуктов питания, одежды и других товаров из разнообразных материалов с индивидуальной настройкой продукции для потребителей). Создание новых типов двигателей на базе нанотехнологий. Создание экзоскелетов – устройств для увеличения силы человека за счёт внешнего каркаса.	Самоперестраивающиеся и самовоспроизводящиеся машины, способные динамически менять форму и поведение для выполнения поставленных задач. Наносмог – колония нанороботов, самостоятельно образующих предметы различной формы. Групповая робототехника, основанная на «роевом инстинкте» микророботов. Промышленные технологии на основе небелковых организмов. Молекулярные роботы с функциями движения, обработки и передачи информации. Молекулярная сборка изделий. Развитие клэйтроники – техники использования нанороботов для создания крупных и сложных машин и механизмов. Самовоспроизводящиеся машины и нанороботы (репликаторы). Создание единого реестра оптимальных технологий.	Применение технических защитных систем, базирующихся в мозгу человека. Компьютеры и роботы, снабжённые простейшими эмоциями. Применение функциональных небелковых систем в технологических целях. Создание исполнительных механизмов, кибернетических и искусственных организмов для индивидуального обслуживания людей.Применение в производстве искусственных организмов с различными типами метаболизма. Комбинированные организмы как высшее достижение науки и техники. Передача части производственных функций организмам с небелковым метаболизмом. Разработка автономных роботизированных систем для освоения планет Солнечной системы.
Строи-тельство и архи-тектура	Производство строительных блоков и сооружений на месте постройки (например, при сооружении лунной станции).	Технологии «выращивания» жилых и производственных помещений, а также индивидуального жилья. Разборка и утилизация строений и элементов старой инфраструктуры в городах.	Индивидуальное жилище как симбиотический организм. Сооружение «городов под куполом». Инопланетные базы для колонизации ближайшего космоса.
Энергети-ка	Изменение сырьевой базы энергетики. Геотермальные источники энергии. Создание химических соединений, аккумулирующих энергию окружающей среды. Создание биоаккумуляторов и сложных молекул, способных сохранять в себе электрический заряд. Управляемый термоядерный синтез.	Нанопроводниковый аккумулятор с ускоренным процессом заряда и разрядки. Миниатюрные энергоносители для снабжения энергией человеческого организма. Топливные элементы на водороде. Преобразование энергии окружающей среды в энергию химических связей. Практическое применение искусственных организмов и тканей, генерирующих электроэнергию.	Использование сверхпроводимости при передаче энергии на расстояние. Органические солнечные батареи, биотопливо. Фотосинтез и наноантенны ддя преобразования солнечной энергии в электрический ток.Применение новых химических соединений в сверхмощных электрических аккумуляторах.
Транс-порт	Электромобили и самоуправляемые автомобили. Экологически чистые транспортные средства. Развитие персонального воздушного транспорта. Создание гиперзвуковых реактивных двигателей для сверхбыстрых перелётов.	Неракетные технологии полётов и выхода в космос: петля Лофстрома (система кабельного транспорта для вывода грузов на околоземную орбиту), электромагнитные катапульты, космическая пушка, фотонный двигатель.	Космический лифт (трос, протянутый от поверхности планеты к орбитальной станции), космический фонтан (самоподдерживающаяся высокая башня). Гиперзвуковой персональный транспорт (движущиеся в трубах капсулы на магнитной подвеске). Начало звёздной навигации с использованием роботов.
Экология	Новые технологии утилизации отходов. Проектирование и создание индивидуальных экологических систем. Оптимизация природных экологических систем и биоценозов. Возобновление израсходованных природных ресурсов.	Создание экологических систем, объединяющих формы жизни с разным метаболизмом. Замена большей части прежних технологий экологически безвредными. Создание глобальной системы управления погодой. Объединение земной биосферы и техносферы. Единая программа оптимизации жизни планеты.	Строительство на Земле дружественной человеку окружающей среды. Технологии локального изменения климата. Строительство искусственных ландшафтов на Земле как вид искусства. Начало эволюции сообществ искусственных и естественных организмов на планетах Солнечной системы.
Социаль-ные науки	Разработка компьютерных судебных программ.Широкое применение компьютерных систем для дистанционной работы, учебы и развлечений. Индивидуализация систем дистанционного образования. Создание распределённых в пространстве рабочих мест. Общедоступность библиотечных, архивных и других информационных фондов на основе их цифровизации. Повсеместное осознание необходимости объединения человечества.	Постепенное решение производственных, экологических и продовольственных проблем человечества. Выдвижение на первый план проблемы отношений «обычных» людей с носителями искусственных генов и людьми с измененным метаболизмом. Усложнение отношений человека с искусственным интеллектом. Социальное прогнозирование с участием людей и искусственного интеллекта. Ликвидация «группового» образования, коренная реформа и частичная ликвидация школ и ВУЗов. Осознание необходимости контроля и замедления темпов научно технического прогресса.	Начало процесса разделения разума на подвиды. Создание сообществ индивидов с различной морфологией и формой интеллекта. Признание права человека на выбор телесной оболочки как вместилища его интеллекта. Изменения в менталитете общества и эволюция семейных отношений как следствие процесса улучшения человека. Ослабление роли государства в жизни общества. Формирование осознанных целей развития человеческой цивилизации. Изменение мирового политического устройства. Новое понимание свободы и переход цивилизации в качественно новое состояние.
Этика	Возникновение проблем, связанных с созданием оптимизированных животных; проблем ограничения возможностей контроля мозговой деятельности индивида. Решение задач создания всепланетной этики.	Проблемы многовидового человеческого общества. Опасения по поводу создания моделей человеческого мозга и опытов по обучению искусственно выращенного мозга человека. Осознание необходимости дальнейшего развития этики в соответствии с высокими темпами развития науки и техники.	Проблемы, связанные с появлением электронных копий личности. Меры по ограничению возможностей искусственного интеллекта. Создание предпосылок для перехода к всепланетной цивилизации на основе общечеловеческих ценностей. Разработка рекомендаций по предотвращению деградации цивилизации.

ВОПРОСЫ ИЗ ЗАЛА

(1)

– Не разумнее ли было бы желать не доминирующего, а подчинённого влияния науки? Именно потому, что наука сумела приучить преобладающую часть планеты к мышлению, связанному с постоянным рассудочным взаимодействием с техникой, не пора ли усилить гуманитарное контрдействие, культивируя комплиментарные аспекты человеческого потенциала?

Правильно отмечена необходимость контроля за достижениями науки – как в сфере военных технологий, так и в областях-компонентах ожидаемого «перехода человечества в качественно иное состояние». Объективному наблюдателю очевидно, что наука не является панацеей. Дело не только в её традиционных симбиотических отношениях с властью и деньгами. Просто дом души человека не может ограничиваться лабораторией и логарифмами. Ему нужно полноправное развитие всех направлений, без жертв во имя того, что временно выглядит более выгодным.

Перекошенность и неравноправность культурной ориентации, даже в качестве экстренных кризисных мер (часто искусственных порождений так называемого «кризисного капитализма») способны приводить к серьёзным патологиям. Не от самой ли завоевавшей авторитет науки должно исходить обращение к либерально-гуманитарным и религиозным отраслям мировой культуры для дальнейшей сверки развития?

Впрочем, судя по его научным учебникам и публикациям в АБ («Познание и любовь: вверх по лестнице Иакова», «Третья сила», «Эволюция Троицы в трёх откровениях искусства», «Поворот кисти (часть 2). Отмечая десятилетие появления на свет «Калифорнийских псалмов»», «Вектор свободы», «Эксперимент Айзека Азимова», «Точка как бездна», «Загадка красоты»), сам А.Маркович олицетворяет стремление к синкретическому подходу на научной платформе.

Искусственный интеллект – просто условная сумма собранной и вытащенной из людей информации, что далеко не есть знание и мудрость. Он всегда будет отражать предвзятость и неполноту: в силу как ограничений его сути, так и учёта намерений его хозяев и заказчиков, заинтересованных в раздувании его авторитета в глазах массовой «мировой общественности», падкой на новые приспособления. Если таковая общественность и существует на деле как автономная сила, ей может быть весьма трудно найти собственный голос и защищать собственную позицию. В итоге всё ведёт к замене обесцененного человеческого интеллекта суррогатным, а человек становится некой биологической моделью под прикрытием искусственного потолка.

Все эти темы, разумеется, рассматривались наиболее прозорливыми «писателями-фантастами», среди которых, впрочем, можно выделить тех, кто не ограничился только этим жанром и, возможно, именно поэтому был способен создать гениально точные произведения антиутопической фантастики, такие как «Машина останавливается» (Форстер), «451 по Фаренгейту» (Брэдбери), «Пикник на обочине» (Стругацкие), «1984» (Оруэлл), «О дивный новый мир» (Хаксли), действительно достойные занять место рядом с вечной гуманитарной литературой…

– Любопытно, заметил ли сам автор, отвечая на первый вопрос, что его про-научная решимость в деле «раздела мира» (или разделывания с миром?) заметно отдаёт душком блиц-крига?

– Что кроется за словосочетанием «консолидированное человечество»? Ведь так очевидно, что теперь, как никогда, люди в упор не видят и не слышат друг друга, что никому нет дела до приоритетов «другого» ближнего! Да и автор (А.Маркович) как бы не замечает, что его представления о мире не учитывают реалий, уверенно выходящих на первый план современности.

(2)

– Не отсутствует ли начисто в этой формулировке научных ценностей общечеловеческий этический элемент?

(3)

– «Наука, как и живая природа, развивается от простого (кажущегося простым) к сложному». Тем важней, чтобы наука оказалась способной понять, что за поверхностной ненаучностью могут тоже лежать свои сложные истины – даже у той же алхимии и астрологии, которые наука произвольно клеймит как «старые мифы», предварительно заимствуя из них то, что кажется полезным и простительным с точки зрения временных формальных горизонтов, в то время, как «старые мифы» в ожидании настоящего понимания содержат нестареющие сокровища, раскрывающие глубины жизни и бытия. То, что часть человечества всё же не спешит откреститься от знаний, оправданных традиционно и эмпирически, заслуживает определённого внимания. Такой «тормоз» консерватизма настолько же необходим для движения прогресса, как и тормозная система автомобилю на дороге.

(4)

– Цель «познания мира», «развития разума», к которой движет «любопытство … необъяснимая жажда новых знаний» – такова, по определению автора, сверхзадача науки. Насколько же оправдан этический компромисс во имя удовлетворения любопытства и необъяснимой жажды? Что вообще может его оправдать? (Об этом, в частности, известный трактат А.Сахарова «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе».)

(5)

– Кажется, нужны особые усилия, чтобы наука, увлечённая «подробностями», не обособилась ещё больше от интегральной реальности и не предложила, так сказать, новую интегральность на ложной основе!

– Надежды автора на высвобождение трудовых резервов «за счёт ликвидации армий и автоматизации» кажутся проблематичными. Не вполне понятно, что должно заставить ликвидировать армии – введение искусственного разума в военную технику, управление ею на дистанции? Последствия этого, возможно, катастрофические, могут, наоборот, подстегнуть гонку вооружений. Общий же рост автоматизации в мире лишает человека чувственного эмпирического опыта, необходимого для того, чтобы цивилизованность не оторвалась от своих естественных корней, называемых знанием сердца. За автоматическое удовлетворение нужд приходится платить пробелами в понимании, приобретаемом через разумное управление телом. Если же «особую роль в интеграции научных отраслей должны сыграть математика и философия», стоило бы подчеркнуть, что философия, например, до сих пор нуждается в эстетике и теологии, зиждущихся на творческой или религиозной практике. Несмотря на их кажущуюся «ненаучность», именно они утверждают реальность знаний. Без внимания к тому, что не оказалось включённым в непосредственный научно-технический процесс, интегральная «наука о живом» просто задушит жизнь. В этом контексте опыт общества научно-атеистических государств может оказаться поучительным в планетарном масштабе.

– Человек – не сумма информации, отсортированной по категориям «рутинная» или «критическая», и подлинное образование он получает не «интерактивно», а через углубление мыслей и усилия воли в контексте естественного общения с другими людьми, способными делиться своим опытом. Лучшие, новые ответы всегда будут лежать вне ведома технического сбора данных, вне программ, и утверждаться должны на каждом шагу – на философском, да и на самом бытовом уровнях.

– Известно ли автору, насколько масштабно сейчас разрастается в мире движение в сторону альтернативных видов медицины, в основном традиционных народных методов лечения? Так что далеко не факт, что системы здравоохранения надолго сохранятся в их привычном виде.

(13)

– Может быть, стоило бы осознать «пока недостаточно осознанные» связи «смежных методов познания», прежде чем отдавать возжи в руки одного из них?

С другой стороны, всеми областями культуры, включая науку, занимаются люди. Поэтому возможны самые разные, как любительские, так и обязательные формы взаимовключённости. Сегодня даже оперная дива фактически обязана уметь пользоваться техническими приспособлениями, однако мало кто из учёных спешит освоить музыкальную грамоту, следуя примеру Эйнштейна, любившего скрипичную игру и считавшего музыкальные впечатления подспорьем в научных поисках.

Определение развития истории искусства, данное Ортегой и представляющее диагноз тупика в искусстве, может быть как раз полезным в решении поставленного А.Марковичем вопроса: «а что же дальше?». Это тот же вопрос интегральности, переадресованный искусству. Изначально в искусстве внимание к предметам, ощущениям и идеям составляло неразрывное целое.

(14)

– Не ощущает ли автор конфликта между «общепланетностью» экономического глобализма, включающего экспорт культуры доминирующих в этом процессе стран, и сохранением национальных культур? Считает ли автор здоровым явлением такое взаимопроникновение культур, при котором искажение национальных культур приводит к тому, что «национальность» – скорей геополитическое понятие, нежели культурное?

(15)

– «Культ культуры»,.. бережное отношение к жизни и разуму во всех их прошлых, настоящих и будущих формах» – это кажется лучшим из сказанного А.Марковичем. При этом самой культуре тоже надлежит проявить бережность к себе, к вечным человеческим ценностям.